.png "Menu")
.trip || Salvador, Brazil: Barra time.
Когда «второй раз в Бразилию» из застольной шутки превратился в реальность, воспоминания о быте в Рио меня несколько насторожили: повторно лететь туда не было никакого желания. Потому выбор свелся к Сальвадору или Ресифи (все остальные города, куда можно было прилететь, не располагались на побережье, а потому не рассматривались в принципе).
Бегло посмотрев картинки в интернете, и почитав очередной раз о португальской колониальной империи, я решила, что вариант пожить пару недель в первой столице (где даже старый город есть) нравится мне на порядок больше, нежели альтернатива поближе к экватору, и сказала координатору заветное «Сальвадор».
Баийя (Bahia) – регион очень интересный. Не только потому, что «Берег Всех Святых» фигурирует практически в любом списке лучших пляжей мира, но и по причине наличия у него огромного культурного пласта за счет того, что именно оттуда и началось покорение португальцами Латинской Америки: первым европейцем, который сошёл на этот берег, был Мартин Афонсу ди Соуза. К тому же, там достаточно спокойно: после Рио было очень непривычно видеть банковские отделения, в которых не дежурят автоматчики, редко выхватывать взглядом вооруженные автомобили polícia militar в потоке, и носить с собой камеру, не особенно стараясь ее прятать. Короче говоря, если Рио оставил после себя весьма неоднозначные впечатления, то Сальвадор и Баийя – c первого дня исключительно позитивные.
С самого начала я решила отказаться от идеи отеля: если даже в Рио мы смогли без проблем жить в обычном районе и обычной квартире, то почему в Сальвадоре не повторить опыт? Квартиру я выбрала исключительно из-за двух факторов: район Барра, который местные товарищи назвали одним из самых безопасных районов города, и вид с общего балкона, который подразумевал, что пляж будет у меня прямо под домом.
Как потом выяснилось, к квартире прилагалась ежедневная уборщица (которая даже посуду мыла), гараж, что предельно важно, учитывая стоимость парковки в окрестностях и катастрофическую нехватку парковочных мест, и прекрасная девочка-хозяйка, которая не только снабдила советами «куда пойти, что посмотреть, где ближайший банкомат и прачечная» но и, даже будучи где-то в Альпах, умудрялась оперативно отвечать на мои идиотские вопросы до момента, пока в «справочное бюро» не переквалифицировался мой местный начальник.
Сальвадор в лице Барры встретил массовыми народными гуляниями и проливным дождем: вечер пятницы без шума, гама, попоек и прочих радостей жизни местные жители не представляют. Еще хочется отметить тот факт, что никто не знал английского, даже девушка-консьерж в доме, но в дальнейшем оказалось, что это не специфика конкретно моей обители, а особенности региона. Что, впрочем, не помешало вселиться в квартиру за рекордные пять минут.
На неделе все изменилось: район опустел, как, собственно, и ожидалось. Погода, впрочем, такой и осталась: 30 минут тропического ливня сменялись полутора часами солнца, потом часом переменной облачности, снова дождем, опять солнцем на несколько часов, и вот так бедняжку «трусило» все две недели за очень редким исключением. Хочу заметить, как оказалось, пока на пляже под домом дождь, где-нибудь в сорока минутах, в Итапуа, солнечно и прекрасно, так что решение ехать в Сальвадор ранней весной вполне оправданно: туристов нет, пляжи полупустые, вода теплая, а солнце на каком-нибудь из городских пляжей да найдется.
Сальвадор просыпается очень рано: в начале седьмого на улицах уже полно людей, которые едут на работу, убирают улицы, вышли на пробежку или просто только возвращаются домой из злачных мест. Посему, самое лучшее, что можно было сделать, адаптируясь к новому часовому поясу – просыпаться как получится, и с рассветом ползти на пляж.
На каждом пляже с утра есть несколько «типов посетителей»: такие, как я – туристы с проблемами адаптации; уборщики, которые до начала рабочего дня чистят пляж от мусора, который либо свиньи оставили, либо шторм принес; пожилые толстые тетушки, которые с утра пораньше занимаются йогой/гимнастикой еще чем-то, что им все равно не поможет, если учитывать лежащие рядом безразмерные котомки с едой для завтрака; капоэйристы (и да, их тренировки очень красивые, особенно на рассвете); любители пробежек разных возрастов. При этом все здороваются со всеми, обсуждают погоду и ведут прочие разговоры ни о чем. Бежать и говорить – вообще местная фишка. Спортсменов, которые полезли бы с утра купаться, я за все время не видела ни разу: то ли они затемно тренируются, то ли 24 градуса – слишком холодно для бразильских пловцов.
С одной из тетушек, а именно Главной Тетушкой моего пляжа (она у дам числилась за тренера), имел место дивный диалог. Я сидела на берегу и смотрела на волны и капоэйристов, а она как раз шла к урне выбросить упаковку от завтрака.
- Доброе утро, - сказала она.
- Доброе утро, - автоматически ответила я.
Тетушка продефилировала к урне, выбросила свою ношу, вернулсь, остановилась возле меня и ни с того ни с сего заявила тоном, полным сочувствия:
- Начни нормально есть. Ты же понимаешь, тебя такую никто замуж не возьмет.
И пока я собирала свои скудные знания португальского, чтобы парировать сей неожиданный выпад, она высоко подняв голову гордо вернулась к своим «ученицам» уверенная в том, что дала действительно добрый, - и, главное, нужный – совет.
Центром и главной достопримечательностью района является маяк. Построенный в 1698 году, farol da Barra (Farol de Santo Antônio) стал первым маяком в "америках". Его постройка стала закономерным выводом из трагичного крушения галеона Santíssimo Sacramento, утонувшего в устье rio Vermelho и огромного количества торговых судов, которые зачастили к Берегу Всех Святых. В качестве горючего для лампы тогда использовался китовый жир, позже - керосин, ну а в 1937 году строение перевели на электричество.
В форте расположен музей, куда я не пошла, так как в мое любимое время с 6 до 8 он не работает. А в остальное время там много людей, потому что во всех туристических проспектах маяк и форт святого Антония изображены чуть ли не на обложке с огромной надписью «вам сюда!!!».
Возле маяка ежедневно парковалась машина муниципальной полиции, в которой сидели несколько полицейских, и иллюстрировали стиль жизни Барры. Они поддерживали правопорядок как могли: катались вдоль улицы и обратно под веселую музыку (особой любовью у них пользовалась песня Pharrell Williams - Happy), покупали «пирожки» у ближайших торговок, узнавали у местного населения в лице рабочих, укреплявших набережную после штормов, мнение на тему футбола, политики и каких-то сериалов, и спали в своем фургончике во время сиесты.
Очень, очень жалела, что не могу показать Эстеле отлив в Барре. Из-за рифов при отливе получались небольшие бассейны, в которых плавали разноцветные рыбки, росли актинии и суетились крабы. Такое количество разной живности мы не видели нигде и никогда.
Lobatus gallus, она же Strombus gallus Linnaeus, она же "подарок Бублику". Вообще, с ракушками на пляже не особенно складывалось, разве что во время отлива можно было найти маленькие «завитушки», некогда служившие домом ракам-отшельникам. Зато у рыбаков можно купить практически что угодно: от кораллов до огромных морских звезд.
Пляжи в Сальвадоре чистые, начиная от прозрачной воды и заканчивая минимумом мусора. И это не только потому, что убирают: люди в своем большинстве не ленятся выбросить хлам в многочисленные урны. В Рио оставить кокос с пластиковой трубочкой и уйти было нормальным явлением, в Сальвадоре я такое наблюдала всего пару раз (не в Барре) и во всех случаях «ответственный за место» торговец приходил, и убирал мусор за посетителями. Плюс, отдельно ходили товарищи, которые собирали жестяные банки от пива и содовой (их в Бразилии можно сдавать).
Типичный фрагмент района - это:
- куча проводов, потому что традиции запихивать их под землю в Бразилии нет, это я еще по Рио отлично помню (вообще, если у кого-то хоть раз воспламенялась проводка, то забыть он это за год точно не сможет). Эти самые провода в местах стыков жизнерадостно и очень ярко искрят во время ливней, чем приводят типичного бразильца в состояние гордости от "работает же", а европейца - в ужас, потому что нормальный европеец седеет от идеи скреплять оные изолентой;
- мусорщики, которые после военных и полиции едва ли не самые уважаемые люди на районе: им машут девушки, с ними все здороваются и даже фотографируются иногда. Я сама давно участник фан-клуба уборщиков и мусорщиков – и не только бразильских, - потому что это единственные люди, которые все и всех знают и всегда готовы ответить на вопрос;
- местный вариант нового многоквартирного дома на заднем плане: в таких домах есть гараж и охрана. Вообще, многоквартирники в Сальвадоре совершенно не похожи ни на европейские, ни на наши;
- местный вариант самозастроенного коттеджного городка типа "фавела". Хочу заметить, что это уже цивилизованная фавела, в ней есть электричество и водопровод, и за коммунальные услуги жители платят;
- кокосовая пальма с зелеными кокосами, которые в магазинах стоят 1,5 реала, хотя, на самом деле, их можно и с дерева сорвать, если придумать как сделать из этого процесса знатный перформанс. Думаю, если взять колонки и транслировать местную попсу на всю улицу, а самому лезть на пальму, то очень скоро можно собрать фан-клуб раз в десять больше, чем у мусорщиков;
- постеры кандидатов в президенты/члены национального конгресса/федеральные депутаты/губернаторы, потому что в этом году Бразилии не повезло и выбирают всех. Эти самые "кандидаты во всё" имеют порядковые номера, типичные слоганы в стиле "Сделаем Баийю здоровее!" («Женщина на страже юстиции!», «Баийя – мое все!», «Главный защитник животных!» - обязательно с восклицательными знаками), и штабы, задача которых для стороннего наблюдателя сводится исключительно к найму как можно большего количества брендированных машин с рожами кандидатов и громкой музыкой из привязанных к крыше колонок, а также организации воскресных попоек на районе, где кандидат хочет получить максимум голосов.
На номерах я хочу остановиться подробнее, не зря же доставала вопросами товарища.
Итак, каждая партия обладает своим собственным двузначным номером-идентификатором. Кандидаты в президенты и губернаторы «идут» исключительно под этими двузначными числами. Кандидаты в сенат получают три цифры: две – партийная принадлежности, и еще одна – личный номер. Конгрессмены получают четыре цифры: две партийные и две «свои», государственные представители (депутаты) получают пятизначные номера (2+3). Во время голосования избиратель просто вписывает номера своих кандидатов в соответствующие графы. То есть, нет никаких списков длиной с рулон туалетной бумаги и кучи фамилий (фамилий, к слову, иногда нет даже и на рекламе, ведь «твой приятель Педру» звучит куда более позитивно чем Педру Альварович Альвеш де Оливейра). Ты или помнишь, за кого голосуешь (и почему, пусть даже это «почему» ограничивается «а чего, знатно погуляли же в субботу за его счет»), или будешь голосовать по принципу генератора случайных чисел, но в таком случае можно вообще не приходить.
Ну и закаты в Барре сногсшибательные. :)
To be continued. :)
0 comments: