.png "Menu")
.trip || Winter in Barcelona: part one.
.trip || Rio de Janeiro, Brazil: life as it is.
Мы заходим в кафе возле аэропорта, того самого, где взлетно-посадочная полоса заканчивается заливом, и улыбаемся девушке-официантке. С английским у нее совсем плохо, с испанским тоже, и я пытаюсь объяснить, что нам нужен холодный кофе со льдом, два пирожных и «просто кофе с молоком». Она слушает, кивает, улыбается, и говорит протяжное «о-кей».
Пирожные, любимые паштеиш де ната, возникают на столе практически мгновенно.
В ожидании кофе, я беру сахарницу, и достаю оттуда пакетики, выбирая непарные. Выкладываю их на стол и читаю много правильных слов про жизнь, про дружбу, про доброту. Девушка-официантка замечает мою заинтересованность, оббегает остальные столики, и дает мне три пакетика органического сахара, в коричневых упаковках. Я благодарю: в моей кучке такого еще нет.
А потом она приносит капуччино и латте, не угадывая, что же мы на самом деле хотели, поэтому я беру себе обе чашки, чтобы можно было глубоко вдыхать завитки кофейного аромата. Кофе оказывается удивительно вкусным.
Мы относим тарелки и чашки на стойку, расплачиваемся случайно найденной в городе на мостовой купюрой в 10 реалов, и я забираю с собой сахарные пакетики. Где-то, между “Encontre novas fronteiras” и “Um simples sorriso muda tudo”, лежит мой любимый. На нем написано “Viva intensamente”.
.trip || Rio de Janeiro, Brazil: parks and wildlife.
В одной из «маршруток» на Корковадy по телевизору крутили рекламный фильм, в котором говорилось, что леса занимают больше 6% территории Рио. Леса. Настоящие. C обезьянками, пальмами, туканами и прочей живностью. А ведь еще есть парки, но они, вроде как, не считаются, потому что специально создавались. Впрочем, как местные определяют является какая-либо «зеленая зона» лесом или парком, для меня до сих пор остается загадкой, а еще большей загадкой остается как при общем, совершенно огромном, количестве мусора в городе, и даже на пляжах, в парках, как правило, идеальная чистота и красота (и куча охраны). Собственно, «зеленые зоны» - практически единственные, где я открыто носила камеру, хотя полицейские мне настоятельно советовали носить ее в рюкзаке и доставать только для «сделаешь «клац», и быстро спрячь». И единственные, где Рио мне нравился безо всяких «но».
.trip || Rio de Janeiro, Brazil: street art.
Итак, серию фото-отчетов о том, как мы две недели прожили в Рио-де-Жанейро, прикидываясь местными (и это, надо сказать, вполне удавалось, потому что меня упорно отказывались признавать приезжей на протяжении всего времени), я начну с одной из двух самых приятных частей: сегодня в программе местный street art.
Мы быстро привыкли к тому, что самые высокие заборы в городе – вокруг школ, детских площадок, колледжей и прочих заведений, связанных с детьми и молодежью. Зато долго не могли понять, по какому принципу местные художники оные ограждения раскрашивают, потому что найти на них можно все, что угодно: начиная от комиксов, и заканчивая надписями, вроде «всегда уважайте старших», выполненных причудливыми шрифтами.
До приезда в Рио, самыми красивыми граффити я считала таковые в Жироне. В Барселоне тоже были достойные, по крайней мере, рисунки запомнились. Но все это было «до».
В один из дней, когда я уже достаточно адаптировалась, чтобы более-менее открыто носить фотоаппарат, мы совершили вылазку в район ботанического сада, в том числе, и на одноименную улицу, чтобы рассмотреть «наскальную живопись» подробнее. Как ни странно, эта прогулка оказалась одной из самых интересных. Большая часть картинок - именно с нее, хотя и далеко не все.
.photo || Final week, part three: Lisbon.
Фотографии из отпуска закончились. Лиссабон, жди нас через три недели :))
.photo || Final week, part two: The Road Trip.
Одним из очень желанных пунктов моей отпускной программы этого года была поездка на юг Португалии. По разным причинам (в частности, права у меня появились где-то за пару недель до выезда в отпуск, при этом опыта не появилось вообще, так что рассказ о том, как я на чужой «импале» 1967 года врезалась в стог сена пока оставлю «за кадром»), самой туда ехать не было никакой возможности. По крайней мере, ехать так, как хотелось, с остановками в самых неожиданных местах. Пару вылазок в сторону теплого океана мы, конечно, совершили и так (спасибо Начо и Паулу), однако это все равно было не то, и грот в Бенажиле не давал мне спать спокойно ни ночью, ни в сиесту.
Впрочем, все знают, что «если очень захотеть», то далее по тексту. На последнюю неделю нашего отпуска в гости прилетел Сережа, у которого отношения с машинами не в пример лучше моих. Так что на юг мы попали. И об этом, собственно, и будет этот пост.
.photo || Final week, part one: the best beach ever :)
.photo || Week five: words, details and sunset.
– А про что эта песня?
- Про несчастную любовь.
- Погоди, из того, что я поняла, там «я счастлив...» и все такое. Как-то не похоже это на несчастную любовь.
- Там о том, что девушка ушла от главного героя, и он оглядывается, смотрит на свою жизнь, и понимает, что она ничего не привнесла в нее, ничего не изменила, не оставила след. Если по-твоему это счастливая любовь, то ты либо много выпила, либо когда-то неудачно ударилась головой.
- Слушайте, а почему этот пирог называется "английским"? Я как-то слабо представляю в Британии свежие манго, ананасы и вот эти странные орехи, которые туда запихивают...
- Да ты посмотри на него. Разве кто-то, кроме англичан, будет есть эту гадость?
- А что, в винном отделе тут не бывает консультантов?
- И что они тебе скажут? "Не бери белое вино дешевле 1 евро за литр"? Так это и я тебе могу сказать.
- Не слушай его. "Не бери белое вино, бери портвейн" - вот что бы он сказал. И, заметь, никакого упоминания цены.
.photo || Week four: streets, tiles and, again, people.
.photo || Week three: people, colors& low tide.
.photo || Week two: Lisbon&suburbs.
.photo || Champalimaud Centre for the Unknown, Lisbon, Portugal.
Форт Белем в Лиссабоне знают все, а вот до соседнего здания, почему-то, мало кто доходит. Честно говоря, я тоже его не сразу нашла: не было такой задумки. Между тем, какие бы противоречивые чувства не вызывала у меня современная архитектура в большинстве своем, есть очень и очень красивые проекты, как, собственно, The Champalimaud Centre for the Unknown ("Центр исследования неизвестного").
Под "неизвестным" в данном случае подразумеваются такие болезни, как рак: основную часть центра занимают клинические лаборатории, манипуляционные кабинеты и так далее. Туда, конечно, вход ограничен. А вот по территории гулять можно всем желающим: кураторы фонда всегда подчеркивают, что "быть построенным с мыслью о людях" не означает двухметрового забора по периметру.
Построил центр известный индийский архитектор Чарльз Корреа, которого часто называют величайшим архитектором Индии. Вот что он пишет о начале проекта: "Мы планировали визит в Бостон, когда директор фонда Жоао Ботельо (João Botelho) позвонил сказать, что они получили землю на набережной возле форта Белем, и спросил, не смогу ли я безотлагательно прилететь в Португалию. Я бывал в этих местах много лет назад и, конечно же, помнил это замечательное место побережья, где река Тежу начинает впадать в Атлантический океан".
"Помню, мы прибыли в Лиссабон после обеда (после ночного перелета из Бомбея и стыковки самолетов во Франкфурте). Практически сразу я пошел на встречу с Жоао, так как очень хотел увидеть место до темноты. ... Накрапывал дождь, и хотя у нас не было с собой ни зонтиков, ни плащей, мы продолжали настаивать, что Жоао просто должен показать нам место слияния океана и реки. Он же продолжал говорить "еще чуть-чуть дальше", "вот сейчас, за углом", и так далее. ...
Той ночью, ложась спать, я знал, что к чему бы мы не пришли, здание должно быть структурировано вдоль диагональной оси, открытого пространства, идущего от входа до противоположного угла, откуда наконец-то можно увидеть то самое место, где река впадает в океан и начинается великое неизведанное".
Это было в апреле 2007 года. 5 октября 2010 года, в присутствии президента Португалии, некоторых нобелевских лауреатов, сотрудников фонда, друзей и всех тех, кто поддерживал фонд, центр был торжественно открыт. Несколько месяцев спустя туда начали приезжать первые пациенты. В 2012 году журнал The Scientist назвал "Центр исследования неизвестного" лучшим местом в мире (за пределами США) для пост-доктората.
.photo || ...and holidays have started.
.trip || Extended weekend in Budapest.
Не то, чтобы я очень любила Будапешт. И не то, чтобы я очень хорошо его знала, хотя была там не единожды. Впрочем, в этот раз все как-то так мягко и прекрасно сложилось, что город зацепил. Компанией, теплыми вечерами, районом, где мы жили, "живым" утренним джазом в Szimpla Kert, именной табличкой над стулом в винном баре Doblo, черно-белыми открытками в магазине при синагоге, спелой черешней. Группой со странным названием Csaknekedkislány, устроившей концерт в баре под открытым небом на набережной, и выпускным местной полицейской академии. Цепным мостом без людей, и таким же пустынным Рыбачьим бастионом. Желтыми трамваями, водители которых нам улыбались. Разговорами обо всем на свете, шутками, и комфортным молчанием. Моим личным Марсом в кукурузном поле и пледами из придорожной пиццерии. Книжными магазинами, в которых есть винные отделы. Танцующим фонтаном. Нежно-персиковыми рассветами и фиолетовыми закатами. Ежедневными дурацкими автопортретами в разных витринах, и "свадьбе отказать, а вот струнный квартет оставьте". Газоном у замка, который и не замок вовсе. Аргентинскими ребятами, которые хотели прилететь в Бухарест, перепутали названия городов и не пожалели об этом. Видом из окна, вкуснейшим вином и каждым из наших совместных завтраков.
Я все еще не знаю Будапешт. Но одним городом, в котором мне может быть тепло, стало больше.
.portrait || Renata.
За последние полгода у меня скопилось огромное количество нереализованных идей, большей частью связанных с фотографиями людей (task-list'ы в путешествиях я стараюсь "закрывать"). Это, - по сути, - одна из них. Как обычно, лейтмотивом стало "как лениво обрабатывать, давайте приедем в какое-то поле в идеальные 20 минут времени". Что самое интересное, в этот раз таки приехали.
Боке на переднем плане - результат экспериментов на месте. Все-таки, прекрасно, когда рядом кто-то, кто может сказать "может, посмотрим, что будет, если". Ну и, конечно, Эстелины мыльные пузыри пришлись очень кстати.
.trip || Chasing the sun: from Portugal with love.
Региональные дороги - прекрасная штука. Это все, что я могу сказать о майской поездке.
Про Монсанто я писала тут, про Баталью - вот здесь, про одинокий каменный дом - в этом посте. Так что повторяться не буду :)
Если кому-то что-то нужно в формате "для рабочего стола" - обращайтесь.
.trip || Portugal: in white.
На фотографиях:
- Casa da Música, здание МРА (by Lousinha Arquitectos), кампус факультета архитектуры в Порту;
- дом престарелых (by Aires Mateus) в городе Алькасер до Сал;
- так называемая Платформа Искусств и Творчества в Гимараеше (by Pitagoras Arquitectos);
- церковь Святейшей Троицы в Фатиме (проект by Alexandros Tombaziz);
- и просто кусочек Эрисейры. :)
Белое на белом, минимум цвета и много геометрии. My guilty pleasure.
.trip || Costa Nova, Aveiro Lagoon, Portugal.
.trip || Amsterdam, the Netherlands: о велосипедах и не только.
Так как публикация отчета явно затянется (через неделю мне снова улетать, а работы - вагон и маленькая повозка), пока что будут просто фотографии. Про велосипеды, почтовые марки в килограммах, тюльпаны и совсем не пряничные дома. :)
.trip || Segovia, Spain.
.portrait || Weekend with Spark.
.trip || Madrid, Spain: "спальники" испанской столицы.
У каждого города есть свой центр, и свои "спальники". Если, конечно, город не состоит исключительно из последних, что, к счастью, бывает нечасто. Мадридский центр в свое время я исходила вдоль и поперек, так что делать это в который раз не хотелось. К тому же, один из моих иностранных товарищей, в рамках для моего общего развития, организовал task-лист, согласно которому я должна была абстрагироваться от всех любимых "пряничных" домиков, готики и прочего счастья, и обратиться к современной социальной архитектуре. "Тем более, что это же Мадрид, там же такие прекрасные здания есть...".
В итоге, поехали мы исследовать местные варианты Троещины: "спальные" районы, расположенные далеко от центра (но в пределах метро, потому что в Мадриде, судя по всему, уже все районы города этим видом транспорта обеспечены). Увидели не особенно многое, но то, с чем ознакомились, вызвало исключительно восторг.
Очень удивило, что дома разные, совсем не как у нас. Да, есть "панельки", есть фрагменты, застроенные одинаковыми "коробками", но их очень мало.
Также сложилось ощущение, что районы Carabanchel (такой себе Lavapiés, только чистый и на выселках) и Vallecas (стал частью Мадрида в 1950, до того был отдельным поселком; сейчас считается "рабочим районом" - в основном, в нем живет средний класс) отдали на растерзание молодым архитекторам с условием "делайте, что хотите, но чтобы в домах людям жить нравилось". И, что удивительно, они сделали. Внешние стены и ставни из бамбука? Не вопрос. Раскрасить дом во все цвета радуги? Пожалуйста. Сделать клумбу high-tech на солнечных батареях? Запросто.
Создатели не боялись играть ни с формой, ни с объемом, ни с отделкой. И этот факт вызывает исключительно зависть: сложно представить, чтобы в Киеве муниципалитет разрешил какие-либо подобные эксперименты.
.trip || Kelenföld Power Plant.
Этот пост будет посвящен экскурсии на самую большую теплоэлектростанцию Будапешта – Kelenföld, отвечающей, в частности, за иллюминацию замка Буды. Индастриал я фотографирую крайне редко, и станция интересна была не с точки зрения фотографий, а в аспекте «как все устроено»: когда-то давно мне довелось побывать на одной из киевских ТЭЦ, и впечатления остались самые сумбурные. Теперь же захотелось посмотреть «как должно быть».
В отличие от родной страны, с Европой общаться легко и приятно: в воскресенье вечером я написала запрос в PR-службу, в понедельник утром получила ответ, фабула которого была «приходите, пожалуйста, только скажите, когда и заполните вот эту форму». Также в письме упомянули, что, к сожалению, старый корпус продали новым владельцам, так что если хочется попасть туда, они вряд ли смогут помочь (хотя, надо заметить, что по факту попытались, хоть и безуспешно).
.trip || ...and the spring has come.
Первый визит на Адриатику я помню достаточно плохо, а вот второй отпечатался в голове очень четко: Бубличек бегала по белым каменным мостовым, пыталась залезть в офис локальной почты и визжала, если волны на пляже были выше ее роста. Мы шумно удивлялись, глядя на «лозы» киви, мешали дешевое вино с «газировкой», жарили рыбу на гриле, взбирались на башни, считали крыши, гоняли чаек, стояли в пробках, перепрыгивали через белые ступеньки и просто ехали дальше, на юг.
Собственно, именно та поездка научила ехать куда-то не ради конечной точки, а ради самого процесса путешествия, ради дороги с небезразличными тебе людьми.
В этот раз желание «хочу на море» также было только причиной, озвученной, но такой же общей, как и любая другая. Впрочем, к счастью, исполненные желания – если они настоящие -- очень редко разочаровывают.
Ранняя весна в Хорватии очень тихая, робкая, мягкая, наполненная шорохами и покоем. Она совсем не похожа на суматошное и яркое лето. Она не кружит голову, не обжигает ноги раскаленной галькой и не сводит с ума запахом апельсинов.
Маленькие приморские города зимой – такие себе сокровищницы за табличками «хода нет», подразумевающими, что до «часа икс» еще далеко, все тайны укутаны в теплые пледы и не ждут первооткрывателей. Улицы глядят в синее небо распахнутыми ставнями окон, большая часть лавок искусно спрятана за массивными старыми дверями, светлые солнечные набережные не вибрируют от звука шагов. Лишь шелест волн, солнечные зайчики меж ветвей спящих деревьев, неожиданные повороты в уютные дворики, которые не найдешь летом, да легкий скрип лодок, размеренно покачивающихся в густой лазури Адриатики, расчерчивают короткие и быстрые дни.
И лишь одно неизменно -- море всех оттенков изумруда и бирюзы. Море, которое может смягчить любые воспоминания своей невообразимой нежностью. Море, которое уже давно стало частью нашей жизни, и которое продолжает ждать нас что бы ни случилось.
.trip || One pure morning in Warsaw.
В марте просыпается Варшава поздно: в восемь утра, заливая улицы лучами цвета меда, солнце медленно взбирается все выше, пересчитывая черепицу на крышах Старувки. Город пустой и нежится в полудреме, только кое-где уборщики заканчивают работу, да редкие старички и старушки идут выгуливать своих питомцев. Все они знакомы, улыбаются друг другу, здороваются, обмениваются новостями, и мы чувствуем себя среди них неловко, как если бы нас застали за подглядыванием в замочную скважину.
- Что ж вы рано-то так, еще закрыто все, - с непередаваемой смесью сочувствия и одобрения сокрушается бабушка с маленьким белым пуделем. – Откуда приехали?
Мы отвечаем «Киев» и «Брюссель» одновременно и смеемся, в мгновение превращаясь из наблюдателей в часть этого странного и немноголюдного утреннего сообщества. Она улыбается, и, заговорщицки подмигнув, объясняет, в какой закоулок нужно свернуть, чтобы раздобыть кофе.
- Не бог весть какой, но утром все лучше, чем ничего, - говорит она на прощание, и уходит, растворившись в контровом свете, и только далекий звук тявканья собачки еще долго никуда не девается, многократно отскакивая горошинами от стен домов.
Центральная почта также пустынна: два человека вместо привычных длинных очередей озадачивают. Мы покупаем марки, и серьезный клерк отматывает длинную ленту с наклейками «Priority» в довесок. Мне бы очень хотелось сказать, что в этот раз я вспомнила, в какую сторону открывается входная дверь, но это будет неправдой: заметив замешательство, дверь – с «Прошу пани», конечно же, - открывает мне один из посетителей.
Мы ходим, и рисуем общие воспоминания, отмечая детали, рассматривая дверные ручки и вывески, ощущая каждой клеткой движение воздуха от крыльев испуганных голубей, и перебирая цветные карамельки в карманах. Стараясь не мусорить лишними звуками, мы молчим: преступлением было бы нарушить хрупкое равновесие, сотканное из утреннего ветра, пения птиц, согретых первым солнцем лавочек и скрипа открывающихся окон.
«Оказывается, очень просто почувствовать себя вот этим самым priority в пустом утреннем городе», говорит мой спутник, и я киваю в знак абсолютного согласия. Здесь и сейчас, на залитой солнцем Рыночной площади, мы – самые важные люди, нам некуда спешить и не нужно ничего никому доказывать. Через час город проснется окончательно, и наполнится суетой и миллионами разных звуков, соединенных в истории и восклицания.
Но это будет уже не наша Варшава, этот город будет принадлежать кому-то другому.
.trip || Winter in Lisbon.
Лиссабон говорил со мной, говорил много и обо всем на свете, и это было очень. Стихи корявыми буквами на стенах домов, трафареты на мостовых, цитаты на сахарных пакетиках, указатели – казалось, в каждой, даже самой незначительной детали, он берег для меня нужные и важные слова, осязаемые и удивительно близкие. Он просто чувствовал, что и когда нужно сказать, и это было пронзительно красиво, как туман, который почти каждое утро укутывал реку мягким покрывалом нежного сиренево-розового цвета.
Я знаю кафе, в котором вентиляторы нужны для того, чтобы разрезать часы на минуты. Знаю оливковое дерево, которому больше 180 лет. Знаю, сколько ступенек на Beco da Cardosa и из каких стихов цитаты, что написаны на набережной Тежу, если идти в сторону Белема. Мне нравится встречать лиссабонские рассветы, ради которых вовсе не тяжело просыпаться, и пить кофе на станциях метро, бродить по лесенкам, проходам и внутренним дворикам, хранить пробки от vinho verde, часами сидеть на лавочках у Cais do Sodré, с книжкой или без, и дышать океаном на пляже в Эшториле.
В Лиссабоне живут мои люди: я люблю ходить с Луишем на ночную охоту за трамваями, встречаться с Фредерико и Аной и слушать их новости, видеть, что Паулу счастлив, спорить с Начо. Я прихожу под свое любимое дерево у форта уже седьмой год, скучаю по нему, как по живому человеку, и, когда становится совсем невыносимо, Пати шлет мне его фотографию «вот, пять минут назад здесь было так».
Этот город – мое равновесие, моя радость, моя боль, мое счастье и моя печаль. Он нежен, как мелодия фаду и эгоистичен как всеми любимый ребенок. Он умеет утешить легкими касаниями теплого ветра, и умеет показать равнодушие, от которого становится холодно до дрожи. Он живет в полную силу, не размениваясь на компромиссы: только лучшее, только на двоих. В моей жизни он – пустившее корни в вены «навсегда».
Помнишь, ты рассказывал мне, что пробыл в Лиссабоне пару дней, все было хорошо, но не зацепило. А потом вернулся домой, и в какой-то из совершенно обычных дней оказалось, что вместо сердца у тебя теперь купол Пантеона?
Я всю неделю видела из окна твое сердце. Оно прекрасно.
.trip || ...and Burano again.
Спустя менее, чем месяц, я снова попала на цветной островок. И это было очень странно: людей стало еще меньше, туманом то затягивало мосты, то солнце разрывало его на мелкие сизые тучки своими лучами. В общем, все было немного по-другому, и только сумасшедший цвет никуда не делся и не изменился ни капли.
.trip || [In]nsbruck.
Крыши Инсбрука дышат своими трубами в такт новогоднему джазу, и этот ритм пронизывает город, отражаясь эхом в каждой вывеске, и отскакивая от закрытых дверей звонко, как монеты, падающие на брусчатку. Я вижу горы, и сегодня они пахнут кофе из музейной чашки в ладонях. Музыка завораживает и кружит, пульсируя под кожей и разлетаясь теплым, почти весенним, ветром.
- Вы позволите?
И мы танцуем на башне, под это дыхание, слегка неловко, случайные чужие люди, разделившие неожиданно трогательный момент в несколько минут и три тысячи лет одновременно. У нас нет ничего общего, кроме этого джаза длиной в маленькую жизнь, которая закончится, как только устанет оркестр.
Я сижу в кафе со стопкой черно-белых открыток, на большинстве которых изображен снег. Задник каждой из них уже исписан мелким почерком, каждую из них я уже отпустила. Отпустила, но не отправила, потому что почта закрыта.
- Подскажите, а можно сегодня где-то достать марки? – обращаюсь к пожилому человеку за соседним столиком, с которым минут десять назад мы вскользь обсудили последние новости и скудный выбор выпечки в последний день года.
- Марки? – переспрашивает он.
Показываю открытку, на которой живого места не осталось.
- Марки. Отправить почту.
Он переговаривается о чем-то со своей спутницей, та улыбается и кивает.
- Через 40 минут подходи сюда, ко входу, - говорит мне собеседник.
Когда мы встречаемся в следующий раз, он стоит один, замотанный в клетчатый шарф. В руках - бумажный пакетик.
- Вот. Все, что у нас нашлись.
- Спасибо. Может, я Вам деньги верну за них?
- Не нужно. Мне достаточно знать, что ваше поколение еще пишет письма.
Холод в Инсбруке мягкого сизого оттенка, равнодушный, сырой и густой, как патока. Он липнет ко всему, до чего дотягивается, и ненадолго отвлечься от него помогает только терпкий запах глинтвейна, теплый хлеб, забегать греться в сувенирные лавки через каждые два десятка шагов и внутренний дворик-колодец, где зимует два десятка велосипедов.
Телефон «моргает» зеленым сигналом. Пропущенное сообщение. Пара десятков букв, и я улыбаюсь в ответ сквозь тысячу километров. В один миг холод снаружи теряет свою власть: в моем внутреннем городе восходит оранжевое яркое солнце.
Subscribe to:
Posts (Atom)
About me
Popular Posts
-
.life || Extended summer.
-
.photo || Выпускной альбом.
-
.useful_info || Про Европу и IDP.
-
.trip || Kelenföld Power Plant.
-
.trip || Santorini, Greece in November.
-
.trip || Oia, Thira (Santorini), Greece.
-
.trip || Madrid, Spain: социальная - и не только - архитектура.
-
.trip || Praia de Taipu de Fora, Maraú, Bahia, Brazil.
-
(no title)
-
.photo || Portas Portuguesas.
comments: