.trip || Rio de Janeiro, Brazil: life as it is.

November 13, 2013 19:13 Brazil , life , Rio de Janeiro 2 Comments

Мы заходим в кафе возле аэропорта, того самого, где взлетно-посадочная полоса заканчивается заливом, и улыбаемся девушке-официантке. С английским у нее совсем плохо, с испанским тоже, и я пытаюсь объяснить, что нам нужен холодный кофе со льдом, два пирожных и «просто кофе с молоком». Она слушает, кивает, улыбается, и говорит протяжное «о-кей».
Пирожные, любимые паштеиш де ната, возникают на столе практически мгновенно.
В ожидании кофе, я беру сахарницу, и достаю оттуда пакетики, выбирая непарные. Выкладываю их на стол и читаю много правильных слов про жизнь, про дружбу, про доброту. Девушка-официантка замечает мою заинтересованность, оббегает остальные столики, и дает мне три пакетика органического сахара, в коричневых упаковках. Я благодарю: в моей кучке такого еще нет.
А потом она приносит капуччино и латте, не угадывая, что же мы на самом деле хотели, поэтому я беру себе обе чашки, чтобы можно было глубоко вдыхать завитки кофейного аромата. Кофе оказывается удивительно вкусным.
Мы относим тарелки и чашки на стойку, расплачиваемся случайно найденной в городе на мостовой купюрой в 10 реалов, и я забираю с собой сахарные пакетики. Где-то, между “Encontre novas fronteiras” и “Um simples sorriso muda tudo”, лежит мой любимый. На нем написано “Viva intensamente”.

Обсуждаем граффити на «Ботанической» улице:
- Странно, что они не нарисовали русалке грудь раза в три больше...
- Русалка – существо мифологическое. Посмотри на здешних женщин и убедись, что все нарисовали как надо.

В один из жарких дней, в районе трех часов, когда солнце особенно интенсивно разогревало песок на пляже Леблон, вынуждая праздную публику искать спасение в довольно-таки крупных океанских волнах, а я лениво пила кокосовую воду и глазела по сторонам, по авениде Delfim Moreira медленно и торжественно прокатился катафалк, украшенный большим розовым бантом и бразильским флагом.
И день сразу перестал быть томным.

Так как везти с собой кучу фототехники меня успешно отговорили, ходила я с линзой 50мм. Что, в свою очередь, означало, что некоторые – особенно, высокие, - объекты, приходилось фотографировать по частям, отойдя от объекта подальше, лелея надежду по приезду домой (ноутбук я тоже не брала) склеить эти самые части в одну картинку. Времени на такое уходило порядочно.
И вот, эта участь постигла протестантскую церковь в центре города. Отходить было толком некуда, так что, не особенно размышляя, я вышла на проезжую часть. По прошествии некоторого времени, довольная собой, я вернулась на тротуар, и тут К. коротким кивком указал за мою спину: все то время, что я фотографировала, двое полицейских в служебной машине стояли на повороте, и терпеливо ждали, когда я закончу свои художества, и уйду с дороги, позволив машине проехать. И хоть бы посигналили!..

На одной из улочек Ботафого, на дверях в гараж, красовалась следующая надпись: «Не паркуйтесь здесь, пожалуйста. А то прокляну». Что характерно, в отличие от других дверей в гаражи, напротив этой не было ни машин, ни велосипедов.

Подхожу к полицейскому, спросить, куда идти в центр. Английский у него - хуже некуда, так что говорим мы на англо-испано-португальском суржике с моей стороны, и красивом, но упрощенном, португальском с его.
- Куда идти в центр?
- Центр? Зачем центр? Это район Сан-Франциско, пляж там.
- Нам нужно в центр.
- Идите на пляж.
- А туристический офис тут есть?
- Слушай, а ведь я тебя понимаю, - вдруг с восторгом говорит он. - Только ответить не могу. Не знаю, где. Иди на пляж, спроси там.

Везде, в каждом киоске типа "пресса" продаются дешевые книги в мягкой обложке. Что же читают среднестатистические «кариоки», которые после локальной ярмарки оставляют тонны мусора и объедков? Сартра. Камю. Ремарка. Хэмингуэя. Толстого. Дюма. Достоевского (!). Я вряд ли когда-нибудь пойму эту страну.

За любимую фотографию с дверями и окошками я говорю «спасибо» консьержу дома напротив, который не только пустил меня на территорию, но и «постоял на страже», пока я меняла линзу, делала пробный кадр и другими способами доказывала, как тяжело быть бестолковой.

Вопреки обещаниям, проблем с почтой Бразилии у меня не возникло: во-первых, почтовое отделение мы нашли без проблем, во-вторых, базового португальского хватило, чтобы попросить марки для отправки открыток в Европу. Хуже было с почтовыми ящиками. Поэтому в какой-то момент, окончательно устав высматривать эти желтые штуки, я подошла к почтальону, и спросила, где находится ближайший ящик.
Почтальон посмотрел на меня, потом посмотрел на открытки, улыбнулся, и забрал их с фразой «Давай, отправлю». А потом, в ответ на мое «большое спасибо» и удивленное лицо, привычно поднял большой палец в жесте, который Бублик показывает вместо слова «отлично», и улыбнулся.

Разобраться в маршрутах автобусов может только человек с феноменальной памятью, потому что имя маршрутам – легион, и некоторые из них отличаются буквально парой кварталов. Железные тугие турникеты на входе с высокой вероятностью оставят синяк на бедре непосвященного, а поведение водителей и кондукторов лично у меня вызвало истерику.
Остановиться, чтобы выйти из автобуса разменять крупную купюру – запросто. Обсудить с водителем соседнего автобуса, стоящего в пробке, последние новости – разумеется. Пустить в салон кого-то из многочисленных торговцев в обмен на пару пакетиков орешков или шоколадку – почему бы и нет? Все равно пробка ужасная, стоять долго... а вот и продавец воды, ему надо крикнуть, чтобы подошел.
На автобусах в Рио есть надпись, которая сообщает, что максимальная скорость их передвижения в городе составляет 60 км/час. Это вранье. Я видела на спидометре 120 км/час. Видела, как автобусы «подрезают» не только друг друга, но и автомобили, и такси. Единственные, кого пропускают эти представители общественного транспорта – «скорые» и полиция. В остальном – на улицах Рио они божества, которым дозволено все или почти все.
Водители автобусов редко тормозят в поворотах, и во многих случаях красный свет означает, что нужно снизить скорость и «медленно прокрасться в нужном направлении». Что самое удивительное, после третьего-четвертого «красного» светофора ты перестаешь этому удивляться.
С другой стороны, где еще можно махнуть автобусу за 500 метров до остановки, до которой ты никак не успеешь добежать, он остановится прямо на перекрестке и водитель кивнет «заходи»? Где кондуктор, вспомнив, что пассажир, который успешно задремал, спрашивал о следующей остановке, разбудит фразой «не спи, тебе выходить»? Где могут посмеяться всем салоном над игрой какой-то из футбольных команд?.. Определенно, хорошая штука – автобус. Главное – не нервничать от манеры езды.

Из разговора с мамой хозяйки во время поездки в аэропорт:
- В чем разница между кашасой и агвардьенте? Кашасу мы видели в разных вариантах, но она значительно дороже, чем агвардьенте, которую можно купить и за 1,99.
Дальше следует пауза, и я думаю, что она готовится прочитать мне лекцию на тему бразильских алкогольных напитков, однако, очередной раз вильнув, и чуть не зацепив соседнюю машину, она отвечает:
- Ни-ка-кой. Это одно и то же.

Живя в обычной квартире в Рио, нужно быть готовым ко всему. Проводка может воспламениться, оставив вас в кромешной темноте на полдня минимум. Воду могут отключить, и включать раза 4 в день на 15 минут «потому что в районе ведутся ремонтные работы», и утешением будут только слова портье «не волнуйтесь, это во всем центре», после которых хочется представить многоэтажные офисные центры, лишившиеся водообеспечения. Но все это меркнет на фоне толщины стен, которая делает возможным принудительное участие во всех соседских склоках.
Нашим бытовым кошмаром стало имя «Матеуш!», которым начинались любые крики за стенкой. Судя по ним, Матеуш плохо кушал, не ложился спать вовремя, постоянно задерживался, плохо работал и хамил. Первое время, судя по голосу, на него орала бабушка, потом караул сменился, и орать начала мама. Ответом на все воззвания было гробовое молчание, из чего мы сделали вывод, что Матеуш либо глухой, либо достиг просветления.
За день до отъезда, в холле на этаже, я наконец-то увидела нашего героя своими глазами. Звездой этажа оказался крупный мальчик лет 12-ти, полностью погруженный в игру на приставке.

В один из первых дней, стоя у полок с «легким» алкоголем в супермаркете, я мучительно размышляла, какое же пиво брать. Меня очень смущал предложенный выбор, из которого ни единое название мне ничего не говорило, за исключением всяких международных брендов, которые покупать не хотелось. В итоге, я выбрала две бутылки, положила их в корзинку и уже собиралась уходить, когда ко мне обратился пожилой «кариока»:
- Вот это не бери, - сказал он, вытаскивая одну из бутылок у меня из корзинки. – Возьми лучше «принцессу». Тут все пиво паршивое, но это ничего.
- Спасибо, - сказала я.
- Ты не местная, - продолжил он. – Не разбираешься.
- Я из Украины, - ответила я.
- Наверное, это далеко, - ответил он. – Всего хорошего!
Как потом выяснил К., это пиво действительно оказалось лучшим из того, что могли предложить близлежащие супермаркеты.
Вообще, большая часть моего общения с местным населением происходила именно в супермаркетах: по странному стечению обстоятельств, там мой суржик из плохого португальского и испанского понимали лучше всего. Так, я узнала, кто победил на местных выборах, и почему он мудак, как отличать фальшивые денежные купюры от настоящих, почему муниципалитет точно не успеет все подготовить к Чемпионату Мира, как правильно выбирать ананасы, что готовят из странных коричневых корней, название которых я не запомнила, и сколько денег «распилили» еще до того, как начали «олимпийские проекты», на которые эти самые деньги и выделялись.

Туристические офисы в Рио работают по расписанию. Расписание составляется в головах у сотрудников в зависимости от настроения, поэтому те немногие пункты, что мы видели, открывались исключительно вечером. Видимо, предполагалось, что днем все туристы идут стройными рядами на пляж, а вот вечером им явно понадобится помощь в выборе злачного места.

В Лиссабоне летом я пила кайпиринью, которая мне безумно нравилась: она состояла из льда, лайма, тростникового сахара, кашасы и спрайта, который в некоторых заведениях заменяли простой газированной водой.
В Рио – даже в «точках» на пляже, - ее мешали не так, предпочитая более продвинутый рецепт: немного лайма, чуть сахара, некоторое количество льда, которые заливаются кашасой по максимуму. Крепость получившегося пойла зависела исключительно от того, сколько времени бармен не поленится потрясти эту смесь в шейкере (читайте, какое количество льда успеет растаять).
Стоило это счастье от 7 реалов (3,5 доллара), и приводило к тому, что в +35 градусов после двух коктейлей Рио переставал казаться грязным и странным городом, да и вообще отношение к миру становилось не в пример позитивнее.

Родную речь в Рио мы слышали раза четыре за две недели: конечно же, у статуи Христа, где туристов астрономическое количество и все хотят сфотографироваться, на Копакабане, и на нашем любимом пляже Леблона, где два русскоязычных мужика, сфотографировавшись на фоне футбольных ворот, и прочих мест в радиусе 3 метров от кучки собственных вещей, громко выясняли, откуда мы с К. «Она точно местная, - громко говорил один другому. – А вот он... Может, он поляк? На наших не сильно похож, но славянин точно».

Самое прекрасное место в Рио, построенное людьми, - это Real Gabinete Português de Leitura. Старинная португальская библиотека, куда можно прийти, поработать в тишине и покое. Это самая красивая библиотека из тех, что мне доводилось видеть, и где-то глубоко внутри я горжусь тем, что в книге посещений осталось мое имя.

Первые два дня погода была ужасной, пасмурной и дождливой. И мы бесцельно бродили по городу, осматриваясь. Однажды, проходя мимо госпиталя, мы зашли внутрь, и обнаружили маленький внутренний дворик с фонтаном, уютный и симпатичный. И удивительной красоты винтовые лестницы. Это был тот самый мелкий жемчуг, который я очень люблю в городах: неочевидные волшебные места, которые появляются случайно, и вспоминаются исключительно с улыбкой.
Так что на следующий день мы пришли пообедать в тамошнее дешевое кафе. Мальчик-сотрудник туристов видел нечасто, и с иностранными языками у него были весьма сложные отношения, однако понятие «обед» он прекрасно понял, и мы смогли довольно вкусно покушать «с видом на дождь».